– О Боже, там просто ужасно. Ничего, кроме камней и пыли.

– Когда мы поженимся, – сказала она, – я бы хотела жить в Мехико-сити. Цены там высокие, но все космополиты.

Статья в журнале напомнила Рэглу Гамму о возрасте. Сорок шесть лет. Много воды утекло с тех пор, как он валялся в машине с этой девчонкой, слушая музыку по радио. Чудная была девушка, подумал он. Почему они не дали ее фотографии? Наверное, просто не знали о ней. Эта часть моей жизни их не интересовала. Она не влияла на судьбу человечества...

В феврале 1994 года произошло вооруженное столкновение на Первой Базе, столице Лунной колонии. Колонисты атаковали ракетную базу, ожесточенный бой длился пять часов. В ту же ночь специальные транспортные корабли начали переброску войск на Луну.

«Ура! – подумал он. – Гип-гип!!!»

Через месяц шла полномасштабная война.

– Все ясно. – Рэгл закрыл журнал.

– Самое страшное – это гражданская война, – сказала миссис Кейтелбайн. – Брат на брата, отец на сына. Экспансионистам... – она запнулась, – лунатикам на Земле пришлось туго. Они воевали в Калифорнии, Нью-Йорке и нескольких крупных городах Старого Света. Но уже к концу первого года войны Единый Счастливый Мир полностью контролировал положение на Земле. – Миссис Кейтелбайн улыбнулась своей отработанной, профессиональной улыбкой. – Время от времени боевики лунатиков перерезают телефонные линии и взрывают мосты. Но большинство их тех, кому удается при этом уцелеть, получают свою долю КЛ. Концентрационных лагерей в Неваде и Орегоне.

– Но у вас же есть Луна, – заметил Рэгл.

– О да. И сейчас мы полностью себя обеспечиваем. У нас есть ресурсы, оборудование, персонал.

– А земляне не наносят ракетных ударов?

– Ну, Луна, как вы знаете, повернута к Земле только одной стороной.

Да, сообразил Рэгл. Конечно. Идеальная военная база. У Земли нет такого преимущества. Каждая ее часть в свой черед становится уязвимой для удара с Луны.

– Весь наш урожай выращивается с помощью гидропоники, в подземных резервуарах. Так мы избегаем заражения радиоактивными осадками. К тому же на Луне нет атмосферы. Благодаря слабому притяжению большая часть пыли при взрывах сама собой уносится в космическое пространство. Все наши объекты спрятаны очень глубоко. Дома и школы. И, – она улыбнулась, – мы дышим консервированным воздухом. Так что на нас нельзя воздействовать и бактериологическим оружием. Мы полностью защищены. Даже если нас останется совсем немного. Пусть даже несколько тысяч.

– А вы бомбите Землю, – сказал Рэгл.

– У нас есть план боевых действий. Наступательная Доктрина. Мы помещаем боеголовки в транспортные корабли и расстреливаем ими Землю. Раз или два в неделю... плюс незначительные заряды, которые мы посылаем в ракетах-разведчиках, которых у нас предостаточно. Кроме того, есть спутники связи и ракеты технического обеспечения, их вполне хватает на несколько ферм или фабрику. На Земле не находят себе места, потому что никогда не знают, идет ли на них полноценный грузовой транспорт с ядерной боеголовкой или какая-нибудь мелочь. Это отравляет им всю жизнь.

– А я все это предсказываю, – сказал Рэгл.

– Да.

– Насколько хорошо у меня получается?

– Не так точно, как вам говорит Ловери.

– Понятно... – прошептал Рэгл.

– Но и не так плохо. Мы периодически меняем схему ударов, иногда предоставляя выбор случаю... потому что ряд кораблей вы перехватили, особенно тяжелые грузовые. Из-за этого у нас возникла небольшая паника – транспортных кораблей совсем немного. Мы стали менять все схемы. У вас ведь талант на угадывание тенденций. Взять хоть те же женские шляпки. Что будут носить в следующем году? Загадка. Но только не для вас.

– Почему ты решил перейти к ним? – спросил Вик. – Они же бомбят нас, убивают наших женщин и детей...

– Теперь он знает, почему, – перебила его миссис Кейтелбайн. – Я видела по его лицу, когда он читал. Он вспомнил.

– Да, – Рэгл кивнул. – Я вспомнил.

– Почему ты перешел к ним? – повторил вопрос Вик.

– Потому что они правы. А изоляционисты – нет.

– И Рэгл Гамм это понял, – сказала миссис Кейтелбайн.

Открыв дверь и увидев на темном крыльце Билла Блэка, Марго сказала:

– А их нет. Они в магазине, проводят срочную инвентаризацию. Что-то вроде неожиданной проверки.

– Может, я все-таки войду? – спросил Блэк. Марго отошла в сторону, Билл вошел и прикрыл за собой дверь.

– Я знаю, что их нет. – Он говорил бесцветным, подавленным голосом. – Кстати, их нет и в магазине.

– Там я их видела в последний раз, – Марго стало неловко от собственной лжи. – И так они мне сказали. – Сказали, чтобы я так сказала, подумала она.

– Они вырвались. Мы подобрали водителя грузовика. Они отпустили его, проехав около сотни миль по трассе.

– Откуда ты знаешь? – спросила она и вдруг ощутила дикую ярость. Она ничего не понимала, но интуиция подсказывала, что во многом виноват Блэк. – Ты и твоя лазанья. – Она задыхалась от негодования. – Таскаешься сюда и что-то вынюхиваешь. Присылаешь свою жену-вертихвостку, чтобы она к нему подлизалась.

– Это не моя жена, – устало проговорил Блэк. – Ее взяли, потому что мне надо было устроиться по соседству.

Марго нахмурилась.

– А она знает?

– Нет.

– Дела-а, – протянула Марго. – Ну и что? Ты, значит, можешь стоять и ухмыляться, потому что тебе известно, что происходит?

– Я не ухмыляюсь, – сказал Блэк. – Я как раз думаю о том, что был, наверное, шанс его вернуть. Скорее всего это Кессельманы. Одни и те же люди. Похожее звучание фамилий. Интересно, кто все это придумал? Я всегда плохо запоминал имена. Наверное, они это учли. Но когда тебе надо держать в голове тысячу шестьсот фамилий...

– Тысячу шестьсот, – повторила Марго. – Что ты имеешь в виду?

Она все острее чувствовала неладное. Ограниченность окружающего мира давила на нее все сильнее. Улицы, дома, магазины, люди. Тысяча шестьсот человек, стоящих посреди сцены. А вокруг – бутафорская мебель, кухни, машины, еда. А за всей этой бутафорией – плоский раскрашенный задник. Нарисованная панорама уходящих вдаль домов. Людей. Улиц. В стены вмонтированы динамики, раздаются звуки. Сэмми, сидящий один в классе. И даже учитель не настоящий. Вместо него – набор магнитофонных записей.

– Мы хоть узнаем, зачем все это? – спросила она.

– Рэгл уже знает.

– Потому у нас нет радио?

– По радио вы могли многое услышать.

– Мы и так многое услышали.

Билл поморщился.

– В конце концов это был вопрос времени. Раньше или позже. Мы только надеялись, что он все равно будет заниматься своим делом.